Жизненный (и боевой) путь Анатолия Лебедя известен лишь в общих чертах, что для Спецназовца неудивительно. Подавляющее число боевых операций с его участием, вероятно, так и останется в тени, особенно с учётом того, что в некоторых войнах он принимал участие в качестве не военнослужащего, а добровольца, руководствуясь личными убеждениями.

Все журналисты, которым приходилось общаться с Лебедем, отмечают его крайнюю немногословность, хотя рассказов хватило бы не на одну книгу… Лебедь был человеком действия. Его жизненной стихией была война, которую он предпочитал называть просто «работой» или «делом».

Есть несколько интервью и публикаций, проливающих свет на эту «работу». Сведения, содержащиеся в них, отрывочны, однако, их хватит для того, чтобы составить представление о личности Анатолия Лебедя. Весьма незаурядной личности…

Детство и юность

Анатолий Вячеславович Лебедь родился 10 мая 1963 года в г. Валге Эстонской СССР. Его отец – фронтовик, морской пехотинец с солидным боевым опытом, участник Сталинградской битвы. После увольнения в запас был направлен «поднимать целину» в Казахстан, а затем, уже по своей воле, перебрался в Эстонию.

Анатолий – младший сын в семье – с юных лет мечтал о небе. Поэтому одновременно с обучением в профессионально-техническом строительном училище в г. Кохтла-Ярве (Эстония) начал активно заниматься парашютным спортом.

К моменту ухода на срочную службу в 1981 году на счету Анатолия было 300 прыжков. Он хотел стать военным лётчиком, и даже подал документы в Борисоглебское лётное училище, но не сложилось – не смог сдать математику. Пришлось идти в армию.

Парня с солидным парашютным опытом направили служить в Воздушно-Десантные Войска. Обучение Анатолий Лебедь проходил в 44-й учебной дивизии ВДВ (пос. Гайжунай, Литовская ССР), затем служил в 57-й отдельной Десантно-штурмовой бригаде в пос. Актогай Казахской ССР. Бригада занималась интенсивной боевой подготовкой, и здесь Анатолий прошел серьезную школу, которая очень пригодилась ему в дальнейшем.

Несмотря на тяжелые климатические условия, служить Анатолию нравилось. Но всё-таки ему очень хотелось летать, и после демобилизации в 1983 году гвардии сержант Анатолий Лебедь поступает в Ломоносовское военное авиационно-техническое училище под Ленинградом.

Солдат великой страны

Ломоносовское училище было создано специально «под Афганистан». В нём готовили кадры для армейской авиации, то есть вертолётчиков, в которых остро нуждался «ограниченный контингент».

Лебедь выбрал специальность борттехника. На первый взгляд, «нестреляющая» специальность, далекая от Спецназа. Но на самом деле Спецназ и Десантники чаще всего работают в тесной связке с армейской авиацией, особенно в локальных войнах на пересечённой местности.

Очень часто жизнь Десанта зависит от экипажей «вертушек», и наоборот. Результативные противопартизанские действия, как правило, тоже – общая заслуга.

Лебедь в Афгане. Свой выбор Анатолий впоследствии объяснил так: «Я вертолётчиком стал потому, что хотел все эшелоны попробовать. Небо интересно было, полетать». И впоследствии никогда не жалел. Повоевать ему пришлось настоящим образом.

В журнале «Солдат удачи» за апрель 2007 года опубликована статья М. Болтунова «Небо войны, поле войны…», посвящённая Анатолию Лебедю. В ней рассказывается, в том числе, и о нюансах профессии борттехника, и об «афганском периоде». «Это ведь только далёкие от вертолета люди считают, что борттехник – некая третьестепенная должность в экипаже.

Всем, кому приходилось летать на Ми-8, видели – клацнет тумблерами борттех­ник, двигатель наберет обороты, а дальше за работу – командир и «правак». А борттехник вроде как и не у дел, сиди – дрем­ли. Но всё не так, как кажется на первый взгляд, всё иначе.

Первоклассный борттехник сродни хорошему пианисту – по звуку набирающего обороты дви­гателя слышит, всё ли в норме, или, как говорят в авиации, у вертолёта «лёгкий винт», и на это надо обратить внимание. Ведь у каждой винтокрылой машины собственный характер. И борттехник должен изучить его не хуже, чем харак­тер дорогой жены или родного сына.

В полете – у каждого свои заботы. У борттехника – контроль за работоспособностью систем машины, за расходом топлива, за функционированием насосов. Все датчики на приборной доске Ми-8 видит своим цепким взглядом опытный борттехник. Не ждёт, пока командир спросит: «Что там у нас с двигателем?» Идёт на опережение, предупреждает: «Командир, обороты пошли, температура растёт». А случается и попросит: «Командир, шаг под мышку».

На языке борттехников это значит: «Сбрось немного скорость, уменьши шажок, температура слегка упадёт, камера не прогорит, и ласточ­ка подольше летать будет». Ведь любит «бортач» свою машину, как родного дитятю»…

В 1987 году, после окончания училища, лейтенанта Лебедя направили на службу в населенный пункт Магочи в Забайкальском военном округе, которому военные даже посвятили присказку: «Бог создал Сочи, а чёрт – Магочи». Но надолго задержаться здесь молодому лейтенанту не пришлось – впереди его ждал Афганистан.

Вот как описал сам Анатолий Лебедь в одном из интервью своё участие в афганской войне: «В 87-ом попал в Афган. Там пробыл почти два года, ушёл за пять дней до официального вывода. Это были лучшие годы службы.

Было чем заняться. Уничтожение и выявление караванов мятежников, душманов. Вылетов под семьсот сделал. Подбивали несколько раз. В засаду попадали, борта простреливали, лопасти. В районе Бараков возвращались с задачи, шли на пределе, и на высотке, метров двадцать всего разницы по высоте было, уже ждали – долбанули из гранатомета, потом из КПВТ, в упор, насквозь через борт.

Всё в дырах, но не упали. Хотя всегда готовы. Боеприпасы под рукой, если упадёшь – до утра продержаться. Ночью же никто не подсядет, группа поисковая не найдет, поэтому вода, боеприпасы всегда с собой. Летали постоянно. Караваны в двадцать вьючных, в тридцать вьючных... Самый большой – двести три вьючных.

Оружия горы, медикаментов горы, душманов навалили столько, что… Мы их в четыре утра заметили и до часу ночи долбили. Заправлялись, прилетали, высаживались, группы высаживали, другие прилетали, «крокодилы» прилетали, долбили их вкруговую… Весь караван так в ущелье и остался, почти со всей охраной».

В статье М. Болтунова о боевой работе Анатолия Лебедя в Афганистане рассказывается несколько подробнее: «С командиром экипажа лейтенан­ту Лебедю повезло. Он попал служить к капитану Николаю Майданову, тогда ещё никому не известному вертолётчи­ку.

С годами Николай Саинович ста­нет не просто известным пилотом, он станет легендой армейской авиации. Единственным в наших Вооруженных Силах Героем Советского Союза и Геро­ем России. Правда, Героя России полковник Майданов получит уже посмер­тно.

Он погибнет на чеченской войне при выполнении боевого задания. Но уже тогда, в далеком 1986-м, капитан Майданов во многом отличался от других командиров экипажей. Но особенно он раскрылся в Афганистане, когда их полк улетел «за речку» весной 1987-го.

Молодому борттехнику было чему поучиться у командира. За глаза некоторые звали его «Колей-счастливчиком». Казалось, удача сопутствовала ему везде: и на земле, и в небе. Он «брал» караваны с поразительной частотой и регулярностью. Но борттехник Майданова Лебедь знал: удача удачей, однако залогом результативности их экипажа было совсем иное.

Через много лет он объяснит это так: «Майданов был лётчиком от Бога. Он постоянно летал туда, где опасно, а часто и туда, куда не разрешали. Поэтому и мы, члены экипажа, и Десантники, Спецназ, были довольны, знали, если летит Майданов, значит, караван найдём».

По официальным данным, Нико­лай Майданов выполнил 1500 вылетов на боевое применение с огневым пора­жением противника, с общим налётом 1200 часов. Принимал участие в десан­тных операциях в районах: Панджшер, Ташкудук, Мазари-Шариф, Газни, Гардез, Джелалабад, Бараки, Файзабад.

Высадил более 200 раз групп, в большинстве из этих вылетов, десантирований принимал участие и борттехник вертолёта Анатолий Лебедь. По этому поводу у меня с Анатолием Вячеславовичем состоялся интересный разговор.

Скажу откровенно, не знаю, входит ли в служебные обязанности борттехника десантирование с борта вертолёта первым номером. Подчёркиваю, не в числе первых, вместе с десантом, а именно первым. Но слыхал, такая традиция есть. В кино обычно показывают так: вертолёт зависает над площадкой, и оттуда, словно горох, сыплется натренированный Спецназ. В жизни всё несколько по-другому.

Прыгает борттехник – ему главное увидеть, каков грунт на пло­щадке, куда встали колеса машины, не сядет ли вертолет на брюхо. Однако, надо признаться, делают так далеко не все борттехники: традиции традициями, а жизнь жизнью.

Кому хочется подставлять голову под пули? Разумеется, я не мог не спросить у Анатолия Вячеславовича, а как поступал он? Ответ был однозначным: высаживался первым. Более того, Лебедь пошел дальше. Он уходил вместе с десантом и работал на земле». Кстати, коллеги-вертолётчики уже тогда прозвали Лебедя «Рэмбо». Видать, было за что.

«Когда идет уничтожение банды или каравана в горах, – признаётся майор Лебедь, – не знаю, как для других, а лично для меня лучше и полезнее действовать в составе десанта. Сначала я делал это вроде как в нарушение инструкции, но потом вышел приказ: борттехникам разрешалось работать в составе десантной группы. Разумеется, не бросая машину, не уходя от неё на далёкое расстояние.

За две командировки в Афганистан, которые по времени вылились почти в двухгодичное пребывание на войне, было всякое – поиск и уничтожение караванов, высадка десантов, эвакуация раненых, пленение душманов, захват боеприпасов и снаряжения.

Было и такое, что возвращались на машине, изрешечённой пулями. Но Бог миловал. 3 июня 1987 года их экипаж засёк самый большой караван за всю девятилетнюю историю афганской войны – двести три вьючных места.

Анатолий Лебедь как сейчас помнит, случилось это в районе Газни в 4:15 утра. Караван ещё находился на отдыхе, верблюды и лошади лежали, охрана тоже не ожидала налёта «шурави». Два Ми-8 под прикрытием «двадцатьчетв» нанесли первый удар, потом зашли на второй круг, на третий...

Когда закончилось топливо, на смену их вертолётам пришли другие машины. Вскоре в воздухе уже работали четыре вертолета Ми-8 и четыре «двадцатьчетверки», потом восемь... Бой шёл целый день и закончился за полночь. Оставшееся оружие, боеприпасы, медикаменты вывозили вертолётами.

За этот бой экипаж наградили орденами Красной Звезды. Это был первый боевой орден борттехника Анатолия Лебедя. Второй, третий (тоже ордена Красной Звезды) и четвертый (За службу Родине в Вооруженных Силах). Он получил всё вместе уже после окончательного возвращения из Афганистана в 1989 году».

Анатолий вернулся в Магочи, но ненадолго. Вскоре он был направлен в Западную группу войск. Итого, на Богом забытых просторах Центральной Азии, в условиях, которые иной человек и не назовет жизнью, Лебедь провёл восемь лет. Но Анатолий был солдатом, и считал вполне естественным служить своей стране там, где это необходимо. Зато теперь он попал в самое сердце Европы.

Вертолётный полк, где служил Лебедь, базировался под г. Магдебургом в Германии. Западная группа войск считалась элитной: как по обеспечению, так и по уровню боевой подготовки.

По воспоминаниям Анатолия Лебедя: «Служба в Германии пролетала быстро. Там все было поставлено таким образом, что без дела не посидишь. Боевая учёба шла постоянно – учения, полёты, работа над водой, буксировка, днем, ночью, в облаках, в тумане. Выброска парашютистов, собственные прыжки. Лето начинается, немцы к нам приезжают, вместе прыгаем, учимся друг у друга. Словом, Германия – это было здорово, но недолго».

В 1994 году последние части российских войск были выведены из Германии. Вертолётный полк, в котором служил Анатолий Лебедь, посадили на ДОСААФовский аэродром в Бердске (с его слов: «трава по пояс, для вертолётов на аэродроме места нет»)… а дальше служить стало незачем. Боевая подготовка прекратилась, топлива для полётов не было, начались задержки с выплатой зарплаты. Жить было негде, и квартир военным не давали.

В условиях «демократии» армейская служба превратилась в бесперспективное занятие. Единственное ценное приобретение Лебедя заключалась в праве на военную пенсию. Ему был 31 год, когда он принял решение уволиться в запас. Вместе с женой и ребенком переехал в Подмосковье, в г. Железнодорожный.

На гражданке

Став сугубо штатским человеком, Лебедь как бы ушел в тень. О его деятельности в эти годы известно мало. Первая половина 90-х была временем «первичного накопления капитала», и офицер с боевым опытом наверняка оказался бы востребован в любой из «бригад» или «служб безопасности». Можно было начать бизнес – многие так и поступали, пока «окно возможностей» ещё было широким.

Но Лебедь не любил бизнес. Его призванием была «просто работа». А она заключалась в том, чтобы воевать или готовиться к войне. После увольнения Лебедь не теряет связей с армией. Вот только что это были за связи? М. Болтунов пишет о том, что он возглавлял фонд помощи ветеранам Афганистана. На самом деле гражданский период жизни Анатолия отмечен более интересными событиями, чем благотворительность и работа с финансовыми документами. Он поехал добровольцем на Югославскую войну.

Из интервью, данного журналу «Огонёк» в 2010 году:

«— На войну поехал. Балканы, Косово. Белград бомбили, уже когда мы приехали.

— Вы уволились из армии и добровольно пошли на войну?

— Да.

— А зачем?

— Как зачем? Помогать-то надо. Тем более православным. Тем более государству, а не каким-то частным лицам или фирмам.

— Это ваше было решение или вас попросили?

— Нет, наше. Мы всё делаем сами.

— «Мы» — это кто?

— Наши военные бывшие и нынешние, русские офицеры. Или ветераны Воздушно-Десантных Войск».

Вот так, кратко и ёмко: «Мы». Речь, по-видимому, идёт о неформальном братстве Спецназовцев, Десантников, Ветеранов вооруженных конфликтов, связанных общей Боевой Дружбой. Горизонтальные связи очень много значат в любой сфере. Тот факт, что Анатолия Лебедя после пятилетнего перерыва в службе примут в элитный полк Спецназа ВДВ, хотя, с формальной точки зрения, он имел другую специальность, позволяет говорить, что для него были открыты многие двери в военной среде…

О том, что делал Лебедь в Югославии практически ничего не известно. Вероятно, по каким-то соображениям он предпочел не раскрывать детали, рассказывал очень расплывчато: «Когда народ бомбят, людей расстреливают, там правительству уже не до бюрократии. Визу поставили – и дальше твоё дело. Хочешь по магазинам ходи, а хочешь – воюй».

Позывной на Балканах у него был «Рус-77». Кстати, некоторые русские добровольцы, принимавшие участие в Югославской войне, осведомлены о Лебеде, и относятся с уважением. Значит, были основания. Сотрудничал ли Лебедь с Министерством обороны РФ в этот период?

Теоретически, опытный человек, уезжающий на войну, которая прямо затрагивает интересы России, должен был представлять интерес для определенных структур в плане выполнения каких-то задач. Кстати, в интервью «Огоньку» он сделал интересную оговорку: «Наша войсковая разведка может работать и в горно-лесистой местности, и в пустынной, и в самых трудных, уличных, городских боях. Мы хорошо себя показали и на Балканах, и в Чечне».

Кто это «мы»? На Балканах Лебедь был в качестве гражданского лица. Или нет? Но утверждать здесь что-либо невозможно.

Из вертолётчиков – в Спецназ

В августе 1999 года чеченские боевики Шамиля Басаева при поддержке арабских наёмников полевого командира Хаттаба вторглись в горный Дагестан. Ситуация была тяжелой. В районе вторжения не было крупных формирований российской армии, собственно, на этом строился расчёт полевых командиров боевиков.

Первый удар на себя приняли милиционеры и бойцы наспех собранного местными властями народного ополчения. Сдаваться арабам никто не хотел. Лебедь встретился с другом из Саратова, Игорем Нестеренко, с которым вместе ездили на Балканы. Решили отправляться в Дагестан. Купили всю необходимую экипировку, и вылетели в Махачкалу.

Почему они это сделали? Ведь никто не заставлял лезть под пули, война далеко от Москвы. «Кому-то делом надо заниматься-то», – вспоминал Лебедь. – «Опыт есть. А у народа по большей части его не было. В Дагестане Хаттаб с Басаевым. Поэтому мы с товарищами решили: «вперёд»… Нас взяли без проблем, потому что мы были подготовлены, свою экипировку привезли. А там народ – у них желание-то есть, возможностей и опыта – не очень-то, это же милиция, ополчение. А банды намного опытнее и вооружённее. Поэтому надо помочь было. И поехали. Вдвоём».

Лебедя и Нестеренко вместе с дагестанскими добровольцами прикрепили к сводному отряду, подчинённому МВД. Правда, в одном из интервью Лебедь на вопрос: «Вы первым делом в МВД пошли?» туманно отвечает: «Необязательно в МВД. Там же и другие структуры есть. Не будем уточнять». Как бы там ни было, он снова занимался своим делом.

Формально в первые месяцы войны Лебедь и Нестеренко были штатскими. Но как и в Югославии, здесь никто не обращал внимания на формальности – куда важнее был боевой опыт. Правда, с оружием и боеприпасами было туго. Приходилось покупать за свои деньги или брать трофейное.

Что заставляло Анатолия и его друга жертвовать собой, воспринимая эту войну, как своё личное дело?

Возможно то, что и в Югославии, и в Дагестане им противостоял один враг: «…Это наше государство. Россия. Тем более кто противник? Те же самые, кто были на Балканах. По рации было слышно часто, что товарищи из наших регионов, со Средней Азии, из Турции. Контингент один и тот же».

Нападение на Дагестан было отбито, началась контртеррористическая операция на территории Чечни. Но враг еще не был добит, дело бросать на полпути не хотелось. Чтобы узаконить своё участие в боевых действиях, Лебедь и Нестеренко съездили в Москву, и заключили контракт на службу в 45-м Отдельном Гвардейском Полку Специального Назначения (45-й ОП СпН ВДВ).

Дальше была боевая работа в составе разведгруппы. Поиск и уничтожение НВФ, их баз и тайников. Засады. Наведение артиллерии и авиации. Лебедь описывал это кратко: «Солдатский десантный опыт, а потом афганский не пропали даром. Всё пригодилось. А работа есть работа. Что тут говорить? Нашли, засекли, уничтожили. Оружие, боеприпасы забрали, раненых вынесли. Вот, собственно, и всё».

В 2 часа ночи 1 декабря 1999 года группа Спецназа в количестве 15 человек наткнулась на превосходившую по численности группу боевиков. В этом бою был ранен, и в ту же ночь скончался Игорь Нестеренко. У него осталось двое детей. Анатолий задержался в Чечне до декабря 2005 года. Участвовал в спецоперациях в районах городов Гудермес и Аргун, а также в пригородах Грозного и в Веденском районе. Всегда ходил старшим головного дозора. Позывной его остался прежним – «Рус», только «77» пришлось отбросить, так как было долго выговаривать.

В июне 2003 года усиленная разведгруппа, в составе которой был старший лейтенант Лебедь, вышла на штурм базы боевиков, что располагалась в районе Улус-Керта, недалеко от Аргунского ущелья. База была основательно укреплена. Полтора месяца назад её уже пытались штурмовать, но после того, как один Десантник подорвался на мине, пришлось отойти.

Для разведгруппы в горах даже один раненый представляет большую проблему. На этот раз всё прошло относительно гладко, и базу взяли. Однако вокруг было расставлено большое количество противопехотных мин, на одной из которых и подорвался Лебедь.

«Посмотрел на ногу – полботинка как не бывало. Думаю, ладно, мне ещё повезло, наверное, на край мины наступил. Видели мы кое-что и похуже». Для эвакуации раненого был вызван вертолёт. Однако он мог приземлиться лишь на посадочную площадку, которая располагалась в нескольких часах ходьбы от места операции. Офицеры и солдаты разведгруппы несли своего товарища на плащ-накидке, а иногда и на спинах, сменяя друг друга.

Через 8 часов после подрыва ему уже делали операцию в госпитале в Ханкале. «Хирурги посмотрели, – вспоминает Лебедь, – и предложили, можем по колено отрезать, можем так оставить. Я сказал, лучше так. Они ребята опытные, лишнее – отрезали, сколько можно – оставили. Нормально. Потом в Москву, в госпиталь Бурденко отправили. Июль, август я там провалялся. В сентябре протез сделали, подогнали. Ногу перешивали, зашивали. Потом реабилитация. Пока к протезу привык. К зиме на службу вышел, а в декабре уже в командировку в Чечню поехал».

Человек без ступни – это инвалид II-й группы. По всем правилам, Лебедя следовало комиссовать. В порядке особого исключения – оставить на «спокойной» должности где-нибудь при штабе. Но нет – без одной ступни, с протезом, этот сорокалетний человек продолжил войну в горах!

Для бюрократизированного государственного механизма, каковым являются Вооруженные Силы, дело неслыханное. Но для Лебедя командование сделало исключение. Сам он увольняться не собирался, более того, прыгал с парашютом и бегал не хуже, чем раньше, так что физически мог продолжать служить в спецназе. И уже зимой 2003 года Лебедь участвовал в операции по ликвидации бандформирования известного полевого командира Руслана Гелаева.

Изрядно набедокурив в Дагестане, и понеся потери, в начале зимы его отряд пытался уйти в Грузию. Ускользнуть хотели через перевал Сунгротль, но заблудились. После двух недель безуспешных поисков решили повернуть назад в Дагестан. В середине декабря боевики вновь предприняли попытку пересечь границу, но уже в другом месте

На этот раз их заметили местные жители, и сообщили на погранзаставу «Мокок». Пограничники выдвинулись на перехват, но попали в засаду гелаевцев, и были расстреляны. После этого поиском банды Гелаева занялись спецназ ГРУ, ВДВ и спецподразделения пограничных войск. В составе разведгруппы 45-го полка Лебедь провел в заснеженных горах одиннадцать суток.

В конечном итоге отряд Гелаева был обнаружен и уничтожен другими подразделениями, но свою задачу Десантники выполнили. 9 января 2005 года дозор старшего лейтенанта Лебедя неожиданно попал в засаду, устроенную боевиками. Двое бойцов получили ранения. Но когда боевики попытались захватить их, Лебедь огнём из пулемета убил троих противников, чем спас жизни своих солдат.

А через 2 недели, 25 января, Анатолий Лебедь получил еще одно ранение. Во время боя при уничтожении базы боевиков осколок от гранатомётного выстрела попал ему в поясницу. К счастью, позвоночник остался цел. При этом Лебедь не вышел из боя, продолжал командовать головным дозором, лично уничтожил гранатомётчика и пулеметный расчет противника.

(Возможно, здесь есть неточность. Если речь идет об РПГ-7, то его ценность против живой силы противника в лесистой местности сомнительна. Исключением является осколочный боеприпас ОГ-7В, разработанный в 1998 году, но учитывая ситуацию с поставками нового вооружения в российскую армию, вряд ли он мог быть у какого-то чеченского боевика. В сюжете канала Россия-1 рассказывается о том, как Лебедь спас рядового из-под минометного обстрела, а затем выследил и уничтожил миномётчика. Вероятно, это тот самый эпизод).

В результате боя была захвачена база боевиков и уничтожен связной Шамиля Басаева. Оперировал его в Ханкале тот же самый хирург, что и в первый раз, кстати, Лебедя он узнал. Фамилия этого хирурга Щукин. Возможно, для командира Лебедь питал слишком большую склонность к «экшену», то есть личному участию в боестолкновениях. Таков был его метод.

Как признавался сам Лебедь в интервью, данном каналу Россия-1 всего за день до своей гибели: «Я редко когда командую, я вместе с группой всегда участвую»… 6 апреля 2005 года за мужество и героизм, проявленные при исполнении воинского долга в Северо-Кавказском регионе, гвардии капитану Лебедю Анатолию Вячеславовичу присвоено звание Героя Российской Федерации. Героя награждал лично президент РФ Владимир Путин. В интервью «Огоньку» этот эпизод описан не без некоторого комизма:

« — Вы встречались с Владимиром Путиным, когда он вам звезду Героя вручал, а потом, в прошлом году, и с Дмитрием Медведевым, когда награждали за Грузию. О чём говорили?

— Поздравляли.

— О проблемах не говорили?

— Путин спросил: «Где живёшь?» Я сказал: «В общаге». Он: «Понятно».

— Квартиру после этого дали?

— После этого – через четыре года».

Герой России перестал быть бездомным в 46 лет. До этого пристанищем ему служила маленькая комната в общежитии. «Вот тут, за штабом», – рассказывает Лебедь о своей квартире. – «На территории части построили дом. Часть квартир отдали военным Московского гарнизона, остальное продали. Бизнес».

Как можно продать частным лицам квартиры на территории воинской части, тем более, Специального Назначения – вопрос без ответа. Бизнес есть бизнес.

Действия 45-го ОП СпН ВДВ во время войны в Южной Осетии (2008)

7 августа 2008 года началось наступление грузинских войск на Цхинвал, которое в итоге вылилось в операцию по принуждению Грузии к миру. В данной операции принимали участие и подразделения 45-го отдельного полка спецназа ВДВ. По словам Лебедя: «После того, как Саакашвили напал на Цхинвали, мы пошли из Абхазии в Зугдиди и Сенаки».

Как известно, 9 августа на аэродром Сухуми в Абхазии были переброшены части российских ВДВ, которые начали наступление параллельно с российской группировкой, наступавшей от Цхинвала. Задачи у спецназа ВДВ были следующие: «Передовые отряды подготовить, найти и обезвредить их группы передовые, а главное – собрать разведданные, чтобы основная масса наших войск вела успешное наступление и уничтожение противника».

А дальше произошло следующее. Грузинские средства РЭБ, «любезно» предоставленные американцами, подавили радиосети верхних штабов российских войск. Командиры верхних уровней потеряли управление батальонами и ротами.

И здесь отличились, прежде всего, разведчики ВДВ, имевшие жёсткий опыт Чечни. Они начали действовать самостоятельно, разоружая грузинские части, захватывая базы, аэродромы, порты, корабли у причалов и уничтожая всё, что по их понятию составляло военную инфраструктуру противника.

Большим недостатком было то, что разведчики не имели средств целеуказания для наведения артиллерии и авиации. Те работали вслепую, а разведчики обходились «своими силами», действуя как боевики и диверсанты. К сожалению, разведчикам ВДВ не удалось обойтись без потерь.

10 августа при подрыве БТР на мине погиб 23-летний младший сержант-контрактник Александр Свиридов. Видимо, это его Лебедь имеет в виду, когда говорит в интервью «Огоньку»: «В Грузии у нас товарищи погибли тоже».

14 августа подразделение российских десантников заняло грузинский порт Поти, где базировались корабли грузинских ВМС. В составе данного подразделения действовал и Анатолий Лебедь. Корабли ВМС Грузии, базировавшиеся в Поти, были взорваны на рейде, кроме того, захвачены боевые трофеи – 15 быстроходных десантных катеров. Грузинские военные и не оказали противодействия. Они в панике бежали.

Имеется фото флагмана грузинского флота ракетного катера «Диоскурия», на фоне которого позирует Анатолий Лебедь. Потом этот же катер – полузатопленный у причала. (Лучше было бы, если бы суда были затоплены не на мелководье, а в открытом море. Но десантники – не моряки, они не имели квалификации для вывода кораблей с базы).

Интересно, что потопление грузинских кораблей в Поти иногда приписывают Спецназу ВМФ России. Возникает вопрос: Лебедю что, нечем было пополнить семейный фотоальбом? Этими фото он рисковал навлечь (и навлёк) ненависть грузин лично на себя. Некоторые грузинские деятели даже призывали нанять команду киллеров для того, чтобы уничтожать таких, как Лебедь.

Видимо, фотографии на фоне грузинских кораблей делались не в личных целях. Они должны были дать российскому командованию неопровержимые козыри в информационной войне. А чтобы точно доказать, что российский Спецназ был в Поти – вот вам запоминающееся лицо, которое точно ни с кем не перепутать.

«Восемь грузинских кораблей если мы в порту Поти утопили, я думаю, это хороший результат…», – рассказывает Анатолий. Видно, что он тщательно подбирает слова. – «Там не только Поти был. Там 22 [человека] грузинского Спецназа взяли без единого выстрела, так сказать, тихо. И пять Хаммеров – тоже. Военных, американских». Имеется в виду захват военной базы в Сенаки. Руководил данной операцией заместитель командира 45-го полка ВДВ гвардии подполковник Анатолий Заровский.

Лебедь «скромно» умолчал о захвате 4 тысяч единиц стрелкового оружия, ракетных комплексов, большого количества боеприпасов, а также о подрыве аэродрома, который теперь восстановить практически невозможно. А захваченные Хаммеры содержали радиоэлектронную начинку, по некоторым сведениям, связанную со спутниковой разведкой. По другим данным, они предназначались для выезда грузинского президента Саакашвили на фронт, и содержали системы управления, навигации и закрытой связи.

В любом случае, по словам представителя Генштаба ВС РФ генерал-полковника А. Наговицына, российские военные нашли в них «немало интересного». Несмотря на полное торжество российского оружия, Анатолий Лебедь вспоминает о противнике в той войне без тени иронии, скорее, с некоторой опаской:

«С той стороны оснащение было хорошее. У нас всё штатное, всё как обычно, а они были напичканы самой современной техникой, вооружением, снаряжением, связью, ракетами «земля-воздух». Много чего у них было. По радиоэлектронике у них все самое современное. В общем, подготовлены они были очень хорошо. Им не повезло с инструкторами… Если бы их инструкторы были заинтересованы, у нас было бы больше трудностей и проблем…

Если судить о причинах их поражения, то грузины подготовлены хорошо, но подготовка к войне не всегда сможет помочь в реальном бою, надо ещё уметь воспользоваться этой подготовкой. Я думаю, их проблема в том, что их современные правители никогда не имели боевого духа и они просто не знают, что такое война с другим народом. Тем более с Россией».

Интересно мнение Анатолия Лебедя, как военного профессионала-практика, о боевых возможностях новых вооружений, на которые сейчас всё больше делают ставку западные страны: «Я вот сколько служу, беспилотники видел два раза. Один раз – во вторую кампанию в Чечне, один раз – в Грузии. Ну что он собой представляет?

Завелся, погудел, в столб врезался на аэродроме – и всё. Так что не надо обольщаться… исход современной войны, как и раньше, решается в ближнем бою… И вооружение у нас при этом практически не меняется. Да, у грузин были штурмовые винтовки М-4 и М-16. А у нас АКМ и АКМС, автоматы Калашникова. Воюю с ними с 80-х, но это самые удачные виды оружия для ведения ближнего боя».

За боевые заслуги во время операции по принуждению Грузии к миру Анатолий Лебедь был награждён орденом Святого Георгия 4-й степени. Продолжал службу в 45-м полку ВДВ. Получил воинское звание «Гвардии Подполковник».

Портрет Спецназовца

Рассказывая о боевом пути Анатолия Лебедя, мы оставили в стороне некоторые моменты, которые позволяют нам лучше понять личность этого человека. А она во многом не укладывается в общепринятые рамки.

Вот пара характеристик от людей, общавшихся с Анатолием: «Трижды кавалер ордена Красной Звезды, дважды кавалер ордена Мужества, Герой России, он невысок ростом и мускулист. Совсем не похож на доброго дядю-офицера, скорее – на чёрта. У него обритый наголо череп, франтоватая стриженая бородка и чёрная «Мазда-6».

Есть в этом одноногом человеке что-то пугающее и притягательное одновременно. Такие люди – вне привычных социальных отношений. С ними бесполезно говорить про мораль и про деньги. Их трудно представить в мирной жизни. И трудно представить мирную жизнь без них, воюющих где-то на окраинах страны».

«Фразы его односложны и отрывочны… Спокойный, неторопливый, с юморком. Его можно было бы принять за топ-менеджера успешной компании, если не знать его прошлое».

Глядя на фото и видеозаписи с Анатолием Лебедем, понимаешь, что этот человек обладал мощной энергией. Анатолий больше напоминает воина древности или запорожского казака, чем затюканного бытовыми проблемами, начальством и писаниной современного военнослужащего.

Такое впечатление, что все тяготы и лишения службы не оставили на нём своего отпечатка. Как будто не он потерял на войне многих друзей, не ему оторвало ступню, не он большую часть жизни провел, скитаясь по общагам, не имея даже собственного дома. Только в глазах – лёгкая грусть и усталость.

Кстати, он был левшой. Это заметно на всех фото, где Анатолий позирует с оружием. Левши – часто нестандартные люди, но и более уязвимые… Его называли «российским Рэмбо», «человеком-войной». Серьезная техническая грамотность этого «Рэмбо» оставалась как бы в тени его боевой славы.

Самостоятельно, у себя в гараже, он собрал боевую разведывательную машину – такую, как ему надо. По виду, что-то среднее между «Хаммером» и багги, легкую, очень быструю и манёвренную. Сверху – пулемёт на станке, и место для пулемётчика.

На ролике из его личного архива Лебедь демонстрирует возможности автомобиля. Быстрый разгон, и вот уже машина мчится в клубах пыли. А потом лихо, без сброса скорости, практически на месте – разворот на 180 градусов с заносом. Он был ещё и умелым водителем.

Из Чечни Лебедь привез белую собаку по кличке Паштет. Называл его «боевым другом». О семье Анатолия Лебедя практически ничего не известно, сам он об этом говорил крайне скупо. На вопрос, есть ли у него семья, ответил: «Есть. Вот Паштет. Я его в 2004-м привёз из Чечни. Он боевой друг. На военных бортах летал. Ранен был. Болел, четыре раза откачивали. Ну, жена тоже есть, ребёнок».

Похоже на шутку. Его спрашивают о семье, а он – о собаке. Наверняка Лебедь не так глуп, чтобы перепутать собаку с женой, и такой ответ дан им сознательно. В военной профессии известность опасна, уже есть печальный пример полковника Буданова.

Действия Лебедя в Чечне, Дагестане и Грузии могли породить желание личной мести со стороны определенных лиц. Поэтому он вполне резонно оставляет семью «в тени», не даёт почти никакой информации, маскирует свое отношение к ней. Анатолий Лебедь демонстративно не интересовался политикой, не любил говорить о ней.

Сейчас уже становится привычным, что российские военные выходят на митинги с требованиями отставки определенных должностных лиц, выкладывают в Интернет видеоролики с обращениями к власти, подвергают резкой критике военную реформу и руководство Минобороны. Наверняка, Лебедь тоже видел многие процессы, происходящие в стране и в армии, не мог их не видеть, но приоритет сознательно отдавал другому. Да и трудно его, честно говоря, представить на митинге.

«Если начнёшь о глобальном думать, то забудешь о тех, с кем выполняешь задачу. Про тех десять-пятнадцать человек. Вот это и есть, как бы – Родина». «Государство вон – парни стоят. Чтоб не доставить радость врагу, надо успеть их научить. Таких, кто только пришёл, сложности нет подловить – на засаде, в том же бою. Вот за них и воюю. За пацанов этих вот, чтобы не мычали, когда им глотки режут. Успеть научить… Это вверху пускай хоть кого предают – хоть нас, хоть себя, хоть родных своих, нам главное задачу свою выполнять, и не смотреть, кто там кого продал и предал. А там пускай хоть негры в президенты, хоть кто».

А с другой стороны, имей даже Лебедь какие-либо политические убеждения, – с какой стати действующий офицер Спецназа, опытный и неглупый человек должен озвучивать их всем желающим?

Когда корреспондент «Огонька» задаёт вопрос: «Вы считаете себя русским патриотом?» (ага, русский патриот – значит националист, противник толерантности, демократии и нацменьшинств), Анатолий туманно отвечает: «А что, это плохо?», и сразу же уводит разговор в сторону. Этот человек был далеко не так прост…

Высказывания Анатолия Лебедя

«Надо просто делать свою работу хорошо. Чтобы врагу было плохо».

«В командировках думать о квартире или семье нельзя. Результата не будет. А надо думать о результате».

«У каждого трудности случаются и главный бой ещё впереди. Сегодня он уволился, а лет через пять, может, у него ещё появится дело нормальное. Пусть готовится каждый день к этому делу – морально, физически. Нужно быть готовым всегда».

«Мы не так долго живём, чтобы оставаться зрителями всю жизнь. Особенно если ты в состоянии помочь. И не только в командировках, но и в мирной жизни».

Источник:  Современная армия